Личность одного из самых значимых деятелей XX века, Владимира Ленина, до сих пор будоражит общественность и историков. Сегодня стоит вспомнить о том, какими тайнами была окутана кончина советского вождя, случившаяся 87 лет назад.
В марте 1922 года у Ленина начались частые припадки с кратковременной потерей сознания с онемением правой стороны тела. С марта 1923 года развился тяжелый паралич правой стороны тела, была поражена речь. Но все же врачи надеялись поправить положение. В бюллетене о состоянии здоровья Ленина от 22 марта 1923 года говорилось: «Болезнь эта, судя по течению и данным объективного исследования, принадлежит к числу тех, при которых возможно почти полное восстановление здоровья».
В мае 1923 года Ленина перевезли в Горки, и состояние его здоровья резко улучшилось. В октябре Ленин даже попросил отвезти его в Москву. «Зашел на квартиру, — вспоминала секретарь Ленина Фотиева, — заглянул в зал заседания, зашел в свой кабинет, оглядел все, проехал по сельскохозяйственной выставке в Парке культуры и отдыха и вернулся в Горки». К зиме состояние здоровья Ленина улучшилось настолько, что он начал учиться писать левой рукой.
По свидетельству наркома здравоохранения Семашко, всего за два дня до смерти Ленин ездил на охоту. Это подтверждала и Крупская: «Еще в субботу ездил он в лес, но, видимо, устал, и когда мы сидели с ним на балконе, он утомленно закрыл глаза, был очень бледен и все засыпал, сидя в кресле. Последние месяцы он не спал совершенно днем и даже старался сидеть не на кресле, а на стуле. Вообще, начиная с четверга, стало чувствоваться, что что-то надвигается: вид стал у Владимира Ильича ужасным, усталый, измученный. Он часто закрывал глаза и, главное, у него как-то изменилось выражение лица, стал какой-то другой взгляд, точно слепой».
Но, несмотря на эти тревожные признаки, на 21 января была запланирована очередная охота для Ленина — на волков. Однако, по утверждению врачей, склероз сосудов головного мозга продолжал «выключать» один участок мозга за другим.
Последние сутки Ленина один из лечивших его врачей, профессор Осипов, описывает так: «20 января Владимир Ильич испытывал общее недомогание, у него был плохой аппетит, вялое настроение, не было охоты заниматься; он был уложен в постель, была предписана легкая диета. На следующий день это состояние вялости продолжалось, больной оставался в постели около четырех часов. Мы навещали его утром, днем и вечером, по мере надобности…»
«Выяснилось, что у больного появился аппетит, он захотел поесть; разрешено было дать ему бульон. В шесть часов недомогание усилилось, утратилось сознание, и появились судорожные движения в руках и ногах, особенно в правой стороне. Правые конечности были напряжены до того, что нельзя было согнуть ногу в колене, судороги были также и в левой стороне тела.
Этот припадок сопровождался резким учащением дыхания и сердечной деятельности. Число дыханий поднялось до 36, а число сердечных сокращений достигло 120–130 в минуту, и появился один очень угрожающий симптом, который заключается в нарушении правильности дыхательного ритма, это мозговой тип дыхания, очень опасный, почти всегда указывающий на приближение рокового конца.
Конечно, морфий, камфара и все, что могло понадобиться, было приготовлено. Через некоторое время дыхание выровнялось, число дыханий понизилось до 26, а пульс до 90 и был хорошего наполнения. В это время мы намерили температуру — термометр показал 42,3 градуса — непрерывное судорожное состояние привело к такому резкому повышению температуры; ртуть поднялась настолько, что дальше в термометре не было места.
Судорожное состояние начало ослабевать, и мы уже начали питать некоторую надежду, что припадок закончится благополучно, но ровно в 6 часов 50 минут вдруг наступил резкий прилив крови к лицу, лицо покраснело до багрового цвета, затем последовал глубокий вздох и моментальная смерть.
Было применено искусственное дыхание, которое продолжалось 25 минут, но оно ни к каким положительным результатам не привело. Смерть наступила от паралича дыхания и сердца, центры которых находятся в продолговатом мозгу».
Николай Бухарин, который в это же время находился в Горках, в статье «Памяти Ленина» вспоминал об этом моменте: «Когда я вбежал в комнату Ильича, заставленную лекарствами, полную докторов, — Ильич делал последний вздох. Его лицо откинулось назад, страшно побелело, раздался хрип, руки повисли — Ильича, Ильича не стало». Позднее Надежда Крупская в одном из писем указывала, что «доктора совсем не ожидали смерти и не верили, когда уже началась агония». В «Акте патологоанатомического вскрытия тела В.И. Ульянова-Ленина» медики записали, что осмотрен «труп пожилого мужчины правильного телосложения, удовлетворительного питания».
Бытовали слухи о том, что Ленина отравил Сталин, — это, например, среди прочих, утверждал в одной из своих статей и Троцкий (прям как Березовский изобличающий Путина в провокационных терактах ФСБ - прим. ImpCommiss).
В частности, он писал: «Во время второго заболевания Ленина, видимо, в феврале 1923 года, Сталин на собрании членов Политбюро после удаления секретаря сообщил, что Ильич вызвал его неожиданно к себе и потребовал доставить ему яду. Он снова терял способность речи, считал свое положение безнадежным, предвидел близость нового удара, не верил врачам, которых без труда уловил на противоречиях, сохранял полную ясность мысли и невыносимо мучился.
Помню, насколько необычным, загадочным, не отвечающим обстоятельствам показалось мне лицо Сталина. Просьба, которую он передавал, имела трагический характер; на лице его застыла полуулыбка, точно на маске. «Не может быть, разумеется, и речи о выполнении этой просьбы!» — воскликнул я. «Я говорил ему все это, — не без досады возразил Сталин, — но он только отмахивается. Мучается старик. Хочет, говорит, иметь яд при себе, прибегнет, если убедится в безнадежности своего положения».
Троцкий при этом утверждал, что Сталин мог и выдумать то, что Ленин обращался к нему за ядом, — с целью подготовить свое алиби. Однако этот эпизод подтверждается и свидетельствами одной из секретарш Ленина, которая в 1960-е годы рассказывала писателю Александру Беку о том, что Ленин действительно просил у Сталина яд. «Когда я спрашивал врачей в Москве, — пишет далее Троцкий, — о непосредственных причинах смерти, которой они не ждали, они неопределенно разводили руками.
Вскрытие тела, разумеется, было произведено с соблюдением всех формальностей: об этом Сталин в качестве генерального секретаря позаботился прежде всего. Но яду врачи не искали, даже если более проницательные допускали возможность самоубийства».
Скорее всего, яда от Сталина Ленин не получил — иначе Сталин уничтожил бы впоследствии всех секретарей и всю прислугу Ильича, чтобы не оставлять следов. Да и особой нужды в смерти абсолютно беспомощного Ленина у Сталина не было. К тому же, он еще не подошел к той черте, за которой началось физическое уничтожение его противников. Таким образом, наиболее вероятная причина смерти Ленина — болезнь.
Однако версия отравления до сих пор имеет немало сторонников. Среди них — писатель Владимир Соловьев, посвятивший этой теме немало страниц. В беллетристическом произведении «Операция «Мавзолей» он подкрепляет давние рассуждения Троцкого следующими доводами.
1. Вскрытие тела вождя началось с большой задержкой — в 16 час. 20 мин.
2. Под бюллетенем о смерти Ленина не поставил подпись один из медиков — личный врач Ленина и Троцкого Гуэтьер, сославшись на недобросовестность проведенного расследования.
3. Среди врачей, проводивших вскрытие, не было ни одного патологоанатома.
4. Легкие, сердце и другие жизненно важные органы умершего оказались в отличном состоянии, тогда как стенки желудка были полностью разрушены.
5. Химический анализ содержимого желудка не был произведен.
6. Еще один врач — Гавриил Волков, арестованный вскоре после смерти Ленина, в тюремном изоляторе рассказал своей сокамернице Елизавете Лесото, что утром 21 января в 11 часов утра он принес Ленину второй завтрак. Ленин лежал в кровати, больше никого в комнате не было. Увидев Волкова, Ленин попытался приподняться, протянул к Волкову обе руки, но силы оставили его, он рухнул на подушки, и из его руки выскользнул клочок бумаги. Едва Волков успел его спрятать, как вошел доктор Елистратов и, чтобы успокоить Ленина, сделал ему укол. Ленин затих, глаза его закрылись — как оказалось, навсегда. Только к вечеру, когда Ленин был уже мертв, Волкову удалось прочесть переданную ему Лениным записку. Он с трудом разобрал нацарапанные рукой умирающего каракули: «Гаврилушка, я отравлен... вызови немедленно Надю... скажи Троцкому... скажи всем, кому можешь...».
По мнению Соловьева, Ленин был отравлен грибным супом, в который добавили сушеный паутинник особеннейший — смертельно ядовитый гриб.
Своя версия причин, приведших к скорой кончине Ленина, есть и у известной писательницы Ларисы Васильевой. В своей книге «Кремлевские жены», в частности, она упоминает о телефонном разговоре Сталина с Крупской, в котором Иосиф Виссарионович якобы сильно оскорбил Надежду Константиновну, заявив, что она плохо заботится о больном Ленине. Этот факт стал известен Владимиру Ильичу. Он продиктовал секретарю записку Сталину, в которой в жестких выражениях отметил, что оскорбления в адрес своей жены считает, безусловно, оскорблением и в свой адрес. После ухода секретаря, по свидетельствам очевидцев, Ленин впал в сильное беспокойство, у него начались сильные судороги. После этого Ленин уже не вернулся к сознательной жизни…
Припадочный вождь
В марте 1922 года у Ленина начались частые припадки с кратковременной потерей сознания с онемением правой стороны тела. С марта 1923 года развился тяжелый паралич правой стороны тела, была поражена речь. Но все же врачи надеялись поправить положение. В бюллетене о состоянии здоровья Ленина от 22 марта 1923 года говорилось: «Болезнь эта, судя по течению и данным объективного исследования, принадлежит к числу тех, при которых возможно почти полное восстановление здоровья».
В мае 1923 года Ленина перевезли в Горки, и состояние его здоровья резко улучшилось. В октябре Ленин даже попросил отвезти его в Москву. «Зашел на квартиру, — вспоминала секретарь Ленина Фотиева, — заглянул в зал заседания, зашел в свой кабинет, оглядел все, проехал по сельскохозяйственной выставке в Парке культуры и отдыха и вернулся в Горки». К зиме состояние здоровья Ленина улучшилось настолько, что он начал учиться писать левой рукой.
Предсмертная охота
По свидетельству наркома здравоохранения Семашко, всего за два дня до смерти Ленин ездил на охоту. Это подтверждала и Крупская: «Еще в субботу ездил он в лес, но, видимо, устал, и когда мы сидели с ним на балконе, он утомленно закрыл глаза, был очень бледен и все засыпал, сидя в кресле. Последние месяцы он не спал совершенно днем и даже старался сидеть не на кресле, а на стуле. Вообще, начиная с четверга, стало чувствоваться, что что-то надвигается: вид стал у Владимира Ильича ужасным, усталый, измученный. Он часто закрывал глаза и, главное, у него как-то изменилось выражение лица, стал какой-то другой взгляд, точно слепой».
Но, несмотря на эти тревожные признаки, на 21 января была запланирована очередная охота для Ленина — на волков. Однако, по утверждению врачей, склероз сосудов головного мозга продолжал «выключать» один участок мозга за другим.
Последние сутки Ленина один из лечивших его врачей, профессор Осипов, описывает так: «20 января Владимир Ильич испытывал общее недомогание, у него был плохой аппетит, вялое настроение, не было охоты заниматься; он был уложен в постель, была предписана легкая диета. На следующий день это состояние вялости продолжалось, больной оставался в постели около четырех часов. Мы навещали его утром, днем и вечером, по мере надобности…»
Паралич дыхания
«Выяснилось, что у больного появился аппетит, он захотел поесть; разрешено было дать ему бульон. В шесть часов недомогание усилилось, утратилось сознание, и появились судорожные движения в руках и ногах, особенно в правой стороне. Правые конечности были напряжены до того, что нельзя было согнуть ногу в колене, судороги были также и в левой стороне тела.
Этот припадок сопровождался резким учащением дыхания и сердечной деятельности. Число дыханий поднялось до 36, а число сердечных сокращений достигло 120–130 в минуту, и появился один очень угрожающий симптом, который заключается в нарушении правильности дыхательного ритма, это мозговой тип дыхания, очень опасный, почти всегда указывающий на приближение рокового конца.
Конечно, морфий, камфара и все, что могло понадобиться, было приготовлено. Через некоторое время дыхание выровнялось, число дыханий понизилось до 26, а пульс до 90 и был хорошего наполнения. В это время мы намерили температуру — термометр показал 42,3 градуса — непрерывное судорожное состояние привело к такому резкому повышению температуры; ртуть поднялась настолько, что дальше в термометре не было места.
Судорожное состояние начало ослабевать, и мы уже начали питать некоторую надежду, что припадок закончится благополучно, но ровно в 6 часов 50 минут вдруг наступил резкий прилив крови к лицу, лицо покраснело до багрового цвета, затем последовал глубокий вздох и моментальная смерть.
Было применено искусственное дыхание, которое продолжалось 25 минут, но оно ни к каким положительным результатам не привело. Смерть наступила от паралича дыхания и сердца, центры которых находятся в продолговатом мозгу».
Николай Бухарин, который в это же время находился в Горках, в статье «Памяти Ленина» вспоминал об этом моменте: «Когда я вбежал в комнату Ильича, заставленную лекарствами, полную докторов, — Ильич делал последний вздох. Его лицо откинулось назад, страшно побелело, раздался хрип, руки повисли — Ильича, Ильича не стало». Позднее Надежда Крупская в одном из писем указывала, что «доктора совсем не ожидали смерти и не верили, когда уже началась агония». В «Акте патологоанатомического вскрытия тела В.И. Ульянова-Ленина» медики записали, что осмотрен «труп пожилого мужчины правильного телосложения, удовлетворительного питания».
Секретная миссия Сталина?
Бытовали слухи о том, что Ленина отравил Сталин, — это, например, среди прочих, утверждал в одной из своих статей и Троцкий (прям как Березовский изобличающий Путина в провокационных терактах ФСБ - прим. ImpCommiss).
В частности, он писал: «Во время второго заболевания Ленина, видимо, в феврале 1923 года, Сталин на собрании членов Политбюро после удаления секретаря сообщил, что Ильич вызвал его неожиданно к себе и потребовал доставить ему яду. Он снова терял способность речи, считал свое положение безнадежным, предвидел близость нового удара, не верил врачам, которых без труда уловил на противоречиях, сохранял полную ясность мысли и невыносимо мучился.
Помню, насколько необычным, загадочным, не отвечающим обстоятельствам показалось мне лицо Сталина. Просьба, которую он передавал, имела трагический характер; на лице его застыла полуулыбка, точно на маске. «Не может быть, разумеется, и речи о выполнении этой просьбы!» — воскликнул я. «Я говорил ему все это, — не без досады возразил Сталин, — но он только отмахивается. Мучается старик. Хочет, говорит, иметь яд при себе, прибегнет, если убедится в безнадежности своего положения».
Троцкий при этом утверждал, что Сталин мог и выдумать то, что Ленин обращался к нему за ядом, — с целью подготовить свое алиби. Однако этот эпизод подтверждается и свидетельствами одной из секретарш Ленина, которая в 1960-е годы рассказывала писателю Александру Беку о том, что Ленин действительно просил у Сталина яд. «Когда я спрашивал врачей в Москве, — пишет далее Троцкий, — о непосредственных причинах смерти, которой они не ждали, они неопределенно разводили руками.
Вскрытие тела, разумеется, было произведено с соблюдением всех формальностей: об этом Сталин в качестве генерального секретаря позаботился прежде всего. Но яду врачи не искали, даже если более проницательные допускали возможность самоубийства».
Скорее всего, яда от Сталина Ленин не получил — иначе Сталин уничтожил бы впоследствии всех секретарей и всю прислугу Ильича, чтобы не оставлять следов. Да и особой нужды в смерти абсолютно беспомощного Ленина у Сталина не было. К тому же, он еще не подошел к той черте, за которой началось физическое уничтожение его противников. Таким образом, наиболее вероятная причина смерти Ленина — болезнь.
Ядовитый суп?
Однако версия отравления до сих пор имеет немало сторонников. Среди них — писатель Владимир Соловьев, посвятивший этой теме немало страниц. В беллетристическом произведении «Операция «Мавзолей» он подкрепляет давние рассуждения Троцкого следующими доводами.
1. Вскрытие тела вождя началось с большой задержкой — в 16 час. 20 мин.
2. Под бюллетенем о смерти Ленина не поставил подпись один из медиков — личный врач Ленина и Троцкого Гуэтьер, сославшись на недобросовестность проведенного расследования.
3. Среди врачей, проводивших вскрытие, не было ни одного патологоанатома.
4. Легкие, сердце и другие жизненно важные органы умершего оказались в отличном состоянии, тогда как стенки желудка были полностью разрушены.
5. Химический анализ содержимого желудка не был произведен.
6. Еще один врач — Гавриил Волков, арестованный вскоре после смерти Ленина, в тюремном изоляторе рассказал своей сокамернице Елизавете Лесото, что утром 21 января в 11 часов утра он принес Ленину второй завтрак. Ленин лежал в кровати, больше никого в комнате не было. Увидев Волкова, Ленин попытался приподняться, протянул к Волкову обе руки, но силы оставили его, он рухнул на подушки, и из его руки выскользнул клочок бумаги. Едва Волков успел его спрятать, как вошел доктор Елистратов и, чтобы успокоить Ленина, сделал ему укол. Ленин затих, глаза его закрылись — как оказалось, навсегда. Только к вечеру, когда Ленин был уже мертв, Волкову удалось прочесть переданную ему Лениным записку. Он с трудом разобрал нацарапанные рукой умирающего каракули: «Гаврилушка, я отравлен... вызови немедленно Надю... скажи Троцкому... скажи всем, кому можешь...».
По мнению Соловьева, Ленин был отравлен грибным супом, в который добавили сушеный паутинник особеннейший — смертельно ядовитый гриб.
Своя версия причин, приведших к скорой кончине Ленина, есть и у известной писательницы Ларисы Васильевой. В своей книге «Кремлевские жены», в частности, она упоминает о телефонном разговоре Сталина с Крупской, в котором Иосиф Виссарионович якобы сильно оскорбил Надежду Константиновну, заявив, что она плохо заботится о больном Ленине. Этот факт стал известен Владимиру Ильичу. Он продиктовал секретарю записку Сталину, в которой в жестких выражениях отметил, что оскорбления в адрес своей жены считает, безусловно, оскорблением и в свой адрес. После ухода секретаря, по свидетельствам очевидцев, Ленин впал в сильное беспокойство, у него начались сильные судороги. После этого Ленин уже не вернулся к сознательной жизни…
