В арабском мире широко обсуждается публикация ливанского издания "Аль-Ахбар" ("Известия"), считающегося рупором партии "Хизбалла". Если верить изданию, речь идет о протоколах трехсторонних переговоров между главой Палестинской администрации Абу-Мазеном, катарским эмиром шейхом Тамимом бин-Хаммадом аль-Тани и председателем политбюро ХАМАСа Халедом Машаалем. Переговоры проходили в Дохе 21 августа.
Публикация проливает свет на непростые (мягко говоря) взаимоотношения действующих лиц, а местами и вовсе читается как остросюжетный детектив. В начале встречи Абу-Мазен беседует с эмиром Тамимом с глазу на глаз, не скрывая своей ненависти к ХАМАСу и его руководству.
Практически все время говорит один Абу-Мазен, в то время как эмир выслушивает его жалобы:
Тут Абу-Мазен демонстрирует эмиру некий диск со словами:
Тут наконец последовала реакция эмира.
Абу-Мазен в ответ:
На этом этапе эмир Тамим сообщает Абу-Мазену, что Машааль уже прибыл, и просит его без обиняков обсуждать все вопросы. Абу-Мазен благодарит эмира за финансовую поддержку Палестинской администрации и напоминает о давнем обещании открыть в Дохе посольство Палестины.
После входа делегации ХАМАСа и обмена приветствиями Абу-Мазен вновь излагает свои политические планы: расформирование Палестинской автономии, если Израиль не согласится на его требования. После этого он переходит к теме взаимоотношений между палестинскими фракциями, и атмосфера быстро начинает накаляться.
Когда заместитель Машаля Муса Абу-Марзук пытается вставить свой комментарий, Абу-Мазен затыкает его:
Вновь звучат все те же обвинения в попытке разрушить Палестинскую автономию и захватить власть.
Больше всего Абу-Мазена злит самая свежая из обид, нанесенных ему Машалем:
Ответ Машаля:
Абу-Мазен не отстает:
В разговор вмешивается Саиб Арикат, главный переговорщик Палестинской администрации.
Машаль отвергает все обвинения Абу-Мазена.
Машаль продолжает:
Абу-Мазен настаивает:
Машаль в ответ:
Абу-Марзук подсказывает:
После долгих препирательств по поводу того, с кем и против кого Дахлан замышлял переворот, наконец вмешивается эмир Тамим:
Машаль:
Тут не выдерживает его же заместитель Абу-Марзук:
Абу-Мазен:
Абу-Марзук в ответ:
Препирательства и взаимные обвинения продолжаются по очередному кругу, а эмир вновь предлагает назначить независимое расследование, а еще лучше — просто закрыть эту тему.
Наконец Абу-Мазен возвращается к вопросу войны в Газе.
Эмир Тамим говорит ему:
Абу-Мазену в который раз предлагают оставить прошлое позади, либо поручить его независимому расследованию. Он отмахивается:
Машаль вновь перечисляет принципы, которые ХАМАС обязался соблюдать ради национального единства, и говорит:
Абу-Мазен по-прежнему не обращает внимания на увещевания эмира Тамима. Тут выясняется, что он имел в виду ранее, говоря, что "под него подкладывают бомбы" — у Абу-Мазена есть вилла в Газе, и под ней был обнаружен туннель.
В который раз разговор возвращается к теме сообщения ХАМАСа, в котором их представитель взял на себя ответственность за похищение подростков. Машаль по-прежнему спокоен:
В попытке успокоить Абу-Мазена Машаль говорит ему:
Прямая лесть тоже не действует. Абу-Мазен отказывается дать окончательный ответ эмиру Тамиму, так как он "на нервах".
Один из членов делегации ХАМАСа отвечает ему:
Абу-Мазен в ответ:
Машааль:
Абу-Мазен:
На этом этапе эмир заканчивает встречу, чтобы дать Абу-Мазену возможность "отдохнуть и привести свои нервы в порядок".
Опубликованный текст протокола содержит еще и примечания, из которых также можно узнать немало интересного. В частности, в конце встречи Абу-Марзук подписал по просьбе Абу-Мазена меморандум о согласии ХАМАСа на присоединение к Римской конвенции и Международному уголовному суду в Гааге.
Следующая встреча должна была состояться вечером того же дня, и дальнейшая публикация протоколов — если она произойдет — обещает быть не менее интересной.
Публикация проливает свет на непростые (мягко говоря) взаимоотношения действующих лиц, а местами и вовсе читается как остросюжетный детектив. В начале встречи Абу-Мазен беседует с эмиром Тамимом с глазу на глаз, не скрывая своей ненависти к ХАМАСу и его руководству.
"У меня две неразрешимые проблемы, — говорит Абу-Мазен. Первая: переговоры с Израилем зашли в тупик. Уже 20 лет мы говорим о границах 1967 года и не продвинулись ни на шаг. Поэтому мы и решили помириться с ХАМАСом. Теперь, если США не согласятся пообещать нам в письменной форме государство в границах 1967 года со столицей в Иерусалиме и начать демаркацию границ через два-три месяца, мы прекратим сотрудничество с Израилем в сфере безопасности, и пусть всё возвращается к ситуации, которая была до соглашений в Осло".
Эмир Катара, Тамим бин-Хаммад аль-Тани
Практически все время говорит один Абу-Мазен, в то время как эмир выслушивает его жалобы:
"Вторая проблема — наши отношения с ХАМАСом. Еще когда в 1996 году Арафат предложил им участвовать в выборах в Палестинскую администрацию, они сказали, что демократия, власть народа — это "харам", против религии. Они говорят, что борются за власть шариата, и при этом они крутят религией как хотят ради своих целей. Мы вместе клялись перед Каабой о национальном единстве — а через три месяца они уже пытались совершить переворот. Саудовский король Абдалла тоже говорит, что Машаль — лжец".
Тут Абу-Мазен демонстрирует эмиру некий диск со словами:
"Здесь находятся доказательства всех коварных замыслов ХАМАСа против меня, все сведения, которые я получил от Израиля. Все это оружие, которое было у них захвачено — это оружие против меня, а не против израильтян. Они договаривались с Мухаммедом Дахланом за моей спиной, они раздобыли средства для переворота где-то в Эмиратах и собирались превратить Западный берег во вторую Газу. С ними решительно невозможно иметь дело. Даже сейчас они говорят мне прямым текстом, что хотят со мной сотрудничать, но по сравнению с ними я неверный, а они — истинные последователи ислама".
"Многие арабские страны просили, чтобы я оставил ХАМАС за бортом, и были против моего примирения с ними. Саудовская Аравия, Египет, ОАЭ, Иордания — всем я отвечал, что я пойду до конца в борьбе за национальное единство. И чем мне отплатил ХАМАС? Подпольными ячейками и планами совершить переворот и захватить власть на Западном берегу!" — восклицает Абу-Мазен.
Тут наконец последовала реакция эмира.
"Ситуация, безусловно, незавидная. Сведения израильтян всегда верны, но в конечном итоге, ХАМАС — твои братья, и с ними можно договориться. Вся беда в том, что арабские страны этого не хотят и стараются развалить ваше единство всеми способами".
Мухаммед Дахлан и Абу-Мазен в былые времена
Абу-Мазен в ответ:
"У меня и помимо израильтян есть сведения о перевороте, который готовил ХАМАС. У меня и своя разведка имеется. ХАМАС похитил троих поселенцев с целью навредить мне, с целью разрушить план национального единства и всю Палестинскую администрацию — иначе зачем ему похищать троих мальчишек? Я посылал Машалю доказательства, а он утверждает, что ничего не получал".
На этом этапе эмир Тамим сообщает Абу-Мазену, что Машааль уже прибыл, и просит его без обиняков обсуждать все вопросы. Абу-Мазен благодарит эмира за финансовую поддержку Палестинской администрации и напоминает о давнем обещании открыть в Дохе посольство Палестины.
После входа делегации ХАМАСа и обмена приветствиями Абу-Мазен вновь излагает свои политические планы: расформирование Палестинской автономии, если Израиль не согласится на его требования. После этого он переходит к теме взаимоотношений между палестинскими фракциями, и атмосфера быстро начинает накаляться.
"Вы постоянно подкладываете под меня бомбы, устраиваете заговоры заодно с Дахланом на деньги из Эмиратов" — обвиняет Абу-Мазен.
Когда заместитель Машаля Муса Абу-Марзук пытается вставить свой комментарий, Абу-Мазен затыкает его:
"Не мешай мне говорить! Не выводи меня из себя!".
Вновь звучат все те же обвинения в попытке разрушить Палестинскую автономию и захватить власть.
Муса Абу-Марзук, зампредседателя политбюро ХАМАСа
Больше всего Абу-Мазена злит самая свежая из обид, нанесенных ему Машалем:
"Вы похитили трех мальчиков, я спросил, ваших ли это рук дело, и ты сказал, что не подтверждаешь эту информацию. А вчера ваш представитель сказал, что это были вы! И ради чего? Ради разрушения Западного берега, ради 20 погибших и сожженного Мухаммада Абу-Хдейра?".
Ответ Машаля:
"Я ему уже сказал, что не надо было признавать ответственность".
Абу-Мазен не отстает:
"Нетаниягу сказал, что это были вы, и ваш представитель это признал. А теперь в Газе война — и где мы? Где наше совместное правительство? Где наше примирение? Вы и в 2012 году творили что хотели, будто нас вовсе не существует. Так нельзя, я не могу это больше выносить!".
В разговор вмешивается Саиб Арикат, главный переговорщик Палестинской администрации.
"Мы на распутье, и мы в одной лодке. Если мы хотим получить государство в границах 1967 года со столицей в Иерусалиме, и чтобы такое решение принял Совбез ООН, мы должны ответить американцам и европейцам на вопрос о том, является ли ХАМАС частью национального плана. Мы хотим иметь возможность сказать всему миру, что ХАМАС с нами, что ХАМАС — часть решения, а не часть проблемы".
Машаль отвергает все обвинения Абу-Мазена.
"Я ничего не знаю ни о каких сведениях от израильтян. Из уважения к личности Абу-Мазена, к его возрасту — я выслушиваю все его упреки. Но я ответственно заявляю, в присутствии многоуважаемого эмира, что все это стопроцентная ложь. Хотите — создайте комиссию по расследованию, при участии Катара, и если что-то из этого будет доказано — я лично принесу глубочайшие извинения Палестинской администрации. Но если будет доказано, что это ложь, я хочу, чтобы Абу-Мазен публично заявил, что Израиль ему солгал".
Саиб Арикат, глава палестинской делегации на переговорах с Израилем
Машаль продолжает:
"Я уже не раз обсуждал с вами тему Дахлана, и пусть будет стыдно всякому, кто с ним якшается. Если в Эмиратах кто-то хочет его спонсировать, хозяин — барин, хотя в Газе, как вы знаете, голод".
Абу-Мазен настаивает:
"Вы делали переворот вместе с ним, и мы исключили его и 16 его соратников".
Машаль в ответ:
"Послушай же, Абу-Мазен, не было никакого переворота, просто недоразумения".
Абу-Марзук подсказывает:
"Вы просто выдумали обвинения друг против друга, а переворот-то был против ХАМАСа".
После долгих препирательств по поводу того, с кем и против кого Дахлан замышлял переворот, наконец вмешивается эмир Тамим:
"Пора уже закрыть эту тему. Если вы не готовы закрыть ее сейчас, надо провести независимое расследование — но лучше закройте ее прямо сейчас".
Машаль:
"Какой смысл в отношениях, если нет доверия. Пусть прошлое остается в прошлом, хотя я готов к любому расследованию претензий к ХАМАСа. Мы приехали сюда не для того, чтобы выслушивать эти обвинения, а чтобы решать насущные политические вопросы".
Тут не выдерживает его же заместитель Абу-Марзук:
"Многоуважаемый эмир, Абу-Мазен говорит, что арестовал сотни наших людей, и конфисковал у них оружие и деньги. Он ссылается на свою разведку — так пусть его разведка расскажет нам конкретно, были ли раскрыты какие-то заговоры в среде этих арестованных? Они годами находятся под арестом — если бы там были заговоры против Палестинской администрации, Абу-Мазен уже знал бы об этом!".
Абу-Мазен:
"Почему тайно провезенные деньги и оружие не были использованы против израильтян?".
Абу-Марзук в ответ:
"За это надо сказать спасибо вам и вашему сотрудничеству с Израилем!".
Препирательства и взаимные обвинения продолжаются по очередному кругу, а эмир вновь предлагает назначить независимое расследование, а еще лучше — просто закрыть эту тему.
Наконец Абу-Мазен возвращается к вопросу войны в Газе.
"Я хочу остановить военные действия, но у меня нет никаких рычагов для этого".
Эмир Тамим говорит ему:
"У вас же примирение и совместное правительство, надо работать вместе над этим".
"Да какое там совместное правительство! — Возмущается Абу-Мазен. — Министр здравоохранения поехал в Газу, так его избили до полусмерти! И никто ничего не знает!".
Абу-Мазену в который раз предлагают оставить прошлое позади, либо поручить его независимому расследованию. Он отмахивается:
"Да речь не только о прошлом. Полгода назад мы договорились о создании правительства национального единства. И что, вы не похитили троих детей? Будете отрицать, что развязали эту войну?".
Машаль вновь перечисляет принципы, которые ХАМАС обязался соблюдать ради национального единства, и говорит:
"По поводу похищения поселенцев руководство ХАМАСа было не в курсе. Поэтому когда я отвечал на твой вопрос, я сказал тебе обтекаемо, что не подтверждаю, но и не отрицаю. Военная операция — наш стратегический выбор, но если мы договоримся о каких-то мирных действиях, я позабочусь о том, чтобы моя группировка соблюдала эти договоренности. Эмир предлагает нам выход из этой ситуации: начинаем с чистого листа, либо назначаем независимое расследование".
Абу-Мазен по-прежнему не обращает внимания на увещевания эмира Тамима. Тут выясняется, что он имел в виду ранее, говоря, что "под него подкладывают бомбы" — у Абу-Мазена есть вилла в Газе, и под ней был обнаружен туннель.
"Это туннель против Израиля" — говорит Абу-Марзук.
"Как же против Израиля?! — Возмущается Абу-Мазен. — Вот у меня диск с записью, где ясно говорится — тут мина для Абу-Мазена!".
В который раз разговор возвращается к теме сообщения ХАМАСа, в котором их представитель взял на себя ответственность за похищение подростков. Машаль по-прежнему спокоен:
"Сначала у нас не было информации, а потом она появилась. В чем проблема?".
"Проблема в том, что я американцам и израильтянам сказал, что ХАМАС здесь ни при чем!" — отвечает Абу-Мазен в гневе.
В попытке успокоить Абу-Мазена Машаль говорит ему:
"Ты — на первом месте для палестинского народа".
Прямая лесть тоже не действует. Абу-Мазен отказывается дать окончательный ответ эмиру Тамиму, так как он "на нервах".
"Я требую от них ответов. Мы договорились, что будут только народные акции протеста, и переговоры, а они затеяли войну в 2012 году, как будто мы вообще не при делах. Как можно было так поступать?".
Один из членов делегации ХАМАСа отвечает ему:
"Ты просто всему готов верить. Как мы могли затеять войну, если мы же в ней и погибаем? Разве не израильтяне убили Аль-Джаабри? А сейчас, разве война не перешла к нам с Западного берега? Ты что же, хочешь, чтобы мы не оборонялись?".
Абу-Мазен в ответ:
"Это вы начали войну на Западном берегу, а не Израиль".
Машааль:
"Нет, Израиль первым начал на Западном берегу".
Абу-Мазен:
"Да израильтяне больше хотят уничтожить меня, чем вас, просто я веду себя осторожно и не даю им повода. Я смог загнать Израиль в угол политическими средствами".
Ахмед Аль-Джаабри, руководитель военного крыла ХАМАС, уничтоженный ударом с воздуха в начале операции "Облачный столп"
На этом этапе эмир заканчивает встречу, чтобы дать Абу-Мазену возможность "отдохнуть и привести свои нервы в порядок".
Опубликованный текст протокола содержит еще и примечания, из которых также можно узнать немало интересного. В частности, в конце встречи Абу-Марзук подписал по просьбе Абу-Мазена меморандум о согласии ХАМАСа на присоединение к Римской конвенции и Международному уголовному суду в Гааге.
Следующая встреча должна была состояться вечером того же дня, и дальнейшая публикация протоколов — если она произойдет — обещает быть не менее интересной.