IC: побывал на Грушевского. От костров, горящих шин и копоти воздух наполнен «пикничным» смогом, земля вся чёрная от гари.
Организовано всё довольно грамотно. Линии резиновых шин заготовлены для поджога в случае штурма. На баррикадах ведётся посменное дежурство. Есть свои «уборщики», девушки разносят супы и кофе, доступ непосредственно к первой линии баррикад доступен только для тех, кто в касках. Детей лет 12-14 на моих глазах не пропустили (несмотря на то, что они были со шлемами и умоляли пропустить). Всюду шныряют журналисты и зеваки.
На стадион смотреть больно. Запуганные женщины с беспокойством только и говорят о вездесущих титушках. На самом «Евромайдане» процентов 30-40 — львовяне (один из выступающих спросил, сколько присутствует со Львова — около трети до половины каркнула в ответ). Атмосфера дружелюбная, хотя на блуждающих одиночек боевики поглядывают косо. Менты все подавленные, глаза опускают при встрече взглядов. Сразу замечу, Майдан и Грушевского — две разные площадки с разным контингентом. На этом пока всё. ■
Организовано всё довольно грамотно. Линии резиновых шин заготовлены для поджога в случае штурма. На баррикадах ведётся посменное дежурство. Есть свои «уборщики», девушки разносят супы и кофе, доступ непосредственно к первой линии баррикад доступен только для тех, кто в касках. Детей лет 12-14 на моих глазах не пропустили (несмотря на то, что они были со шлемами и умоляли пропустить). Всюду шныряют журналисты и зеваки.
На стадион смотреть больно. Запуганные женщины с беспокойством только и говорят о вездесущих титушках. На самом «Евромайдане» процентов 30-40 — львовяне (один из выступающих спросил, сколько присутствует со Львова — около трети до половины каркнула в ответ). Атмосфера дружелюбная, хотя на блуждающих одиночек боевики поглядывают косо. Менты все подавленные, глаза опускают при встрече взглядов. Сразу замечу, Майдан и Грушевского — две разные площадки с разным контингентом. На этом пока всё. ■